Откуда есть пошел современный человек

То, что у человека есть африканские корни, сомнению не подвергается. Около 1,8 млн. лет назад наш предковый вид Homo erectus появился в Африке и в течение нескольких сотен тысяч лет распространился по всему миру. Его останки обнаружены на огромной территории от Кении до острова Ява. Но какова же дальнейшая картина эволюции?

Состоялось ли второе африканское пришествие, в результате которого сначала Ближний Восток, а затем и всю Азию, Европу и Австралию заселили мигрировавшие люди современного типа? И вытеснили ли они переселенцев первой волны, точнее, их потомков, к тому времени эволюционировавших из erectus в архаичные формы sapiens?

Такое предположение долгие годы казалось не самым вероятным. Палеоантропологи на основе изучения ископаемых останков отмечали так называемую региональную непрерывность (преемственность) в эволюции человека. Эта идея стала основой мультирегиональной модели, согласно которой sapiens эволюционировали из erectus в различных географических областях и постепенно приобрели современные черты. В рамках этой модели африканские sapiens рассматриваются лишь как одна из многочисленных групп предков современного человека. Они не мигрировали на другие континенты, но, подобно прочим локальным популяциям, были включены в активный обмен генами. Различные группы скрещивались, культурные и генетические связи в итоге определили то, что отдельные популяции пошли по единому эволюционному пути и превратились в один-единственный биологический вид. Некоторые локальные особенности — второстепенные, неважные для выживания характеристики, такие как пропорции лицевого скелета, структура волос, цвет кожи — сохранились, что и отражается в современных расовых различиях.

Авторы другой версии эволюции человека утверждают, что sapiens появился в Юго-Восточной Африке около 200 тысяч лет назад и затем расселился по всем континентам, не смешиваясь при этом с местными популяциями других гоминидов, которые не выдержали конкуренции и вымерли.

Теория африканского происхождения первоначально возникла на основе археологических и палеонтологических данных, но особую популярность приобрела в конце 80-х гг., когда были проведены первые генетические исследования.
Появление технологии ДНК-анализа в огромной степени повлияло на современную антропологию. Насколько принципиально надежны результаты таких исследований? Прежде чем перейти к конкретным аргументам, выдвигаемым в поддержку упомянутых моделей эволюции, коротко обозначим, какого рода эти аргументы.

Генетические исследования происхождения человека основаны на изучении мутаций в кольцевой молекуле ДНК, которая содержится в митохондрии — внутриклеточной структуре, участвующей в процессах преобразования энергии и биосинтеза белка. Митохондриальная ДНК (мтДНК) наследуется по материнской линии (при оплодотворении мужская мтДНК попросту не попадает в яйцеклетку) и изменяется только вследствие случайных мутаций. Они накапливаются с постоянной скоростью и, в отличие от ДНК из клеточного ядра, максимально быстро. Кроме того, большинство этих мутаций нейтральны, т. е. не имеют какого-либо функционального значения и поэтому не исчезают в ходе естественного отбора. Их анализ позволяет проследить эволюцию вида по материнской линии. Количество мутаций можно установить, сравнивая нуклеотидные последовательности в мтДНК людей, принадлежащих к разным популяциям. Зная, сколько мутаций накоплено, и учитывая, что они возникают со строго определенной периодичностью, можно вычислить время существования первичной мтДНК и тем самым определить, когда данная эволюционная линия разошлась с ближайшими родственными ветвями. Этот метод известен как «молекулярные часы». Помимо времени возникновения вида они позволяют определить и место, где это произошло. Нужно лишь сопоставить данные анализа мтДНК людей из разных географичкских районов. Популяция тем старше, чем больше мутаций.

Генетики уверены, что анализ ДНК дает полную и объективную информацию. И все же нельзя назвать «молекулярные часы» совершенным инструментом изучения отдельных отрезков эволюции. То, что скорость мутирования ДНК постоянна, а мутации не отсеиваются естественным отбором, подвергается сомнению рядом ученых. Эти два предположения являются вполне вероятными и хорошо обоснованными, но все же утверждать их стопроцентную истинность трудно. Генетические исследования ископаемых останков также нельзя назвать предельно надежными. Выделить ДНК из костей человека, умершего десятки тысяч лет назад, — задача непростая и, кроме всего прочего, требующая абсолютной стерильности. Многие вопросы мог бы снять анализ ядерной, а не митохондриальной ДНК наших предполагаемых предков, но этот процесс технологически еще более сложен и пока неосуществим.

Так не лучше ли забыть обо всей этой микробиологии и взяться за лопату? Ненамного. С палеонтологическими данными тоже не все однозначно. По отдельным ископаемым останкам трудно составить целостную картину эволюции. Находки фрагментарны, а «откопать все» невозможно. Неизбежны субъективные оценки при интерпретации данных. Несовпадение мнений может доходить до абсурда. Так, когда в середине XIX века были впервые обнаружены кости неандертальца, высказывалось предположение, что они принадлежат умственно неполноценному человеку современного типа. От этой идеи окончательно отказались лишь после того, как выяснилось, что умственно неполноценные населяли всю Европу на протяжении 200 тыс. лет.

Говоря короче, нет таких подходов, которые были бы избавлены от ошибок. Сей очевидный факт заставляет авторов и африканской, и мультирегиональной теорий искать как генетические, так и палеонтологические подтверждения своим научным построениям. И такие подтверждения находятся, причем для обеих моделей.